Чума, пожар и зависть вельмож: с чего начиналась история Большого театра

Большой театр — не просто один из самых крупных и старейших театров в России, он стал настоящей визитной карточкой нашей культуры. О Большом театре знают во всем мире, и многие иностранцы приезжают в Россию исключительно для того, чтобы там побывать.

Фото: официальный сайт Большого театра bolshoi.ru

Изображение здания Большого театра можно встретить на логотипах и банкнотах, на марках и даже на обертках конфет. Его история полна не только знаменательных культурных событий, но и трагических, и даже мистических случаев.

А начиналась она в далеком 1776 году, когда Екатерина Великая дала высочайшее соизволение губернскому прокурору князю Петру Урусову «содержать… театральные всякого рода представления, а также концерты, воксалы и маскарады» на десять лет.

Поначалу, еще до получения разрешения на театральный бизнес, князь Урусов снимал для театра дом графа Воронцова на Знаменке, где устроил публичный театр и был практически единственным владельцем московской антрепризы (чума 1771 года резко снизила интерес к театру и дело стало невыгодным). В 1776 году к товариществу присоединился англичанин Майкл Меддокс.

Интерес Урусова к занятию театром резко снизился в 1780 году, когда произошел пожар, в результате которого деревянный театр на Знаменке сгорел до тла за несколько часов. Как писали «Московские ведомости» от 26 февраля 1780 года, пожар случился на представлении пьесы «Дмитрий Самозванец» «от неосторожности нижних служителей».

Для князя Урусова это была катастрофа, он не находил в себе далее ни сил, ни желания заниматься театральным делом, а потому вышел из антрепризы, в результате чего единственным ее содержателем стал Майкл Меддокс.

Меддокс был инженером и театральным антрепренером, приехал в Россию в 1766 году: его пригласил воспитатель наследника престола И.Панин для преподавания физики и математических наук великому князю Павлу Петровичу.

Майк Меддокс был очень интересным человеком: он увлекался изготовлением механических часов, разных инженерных новинок, а в Петербурге заведовал музеем «механических и физических представлений». Покинув Россию и пожив какое-то время в Мадриде и Лондоне, Меддокс решил вернуться в Российскую империю, и к тому времени уже имел авторитет театрального антрепренера, поскольку лондонский театр «Хэймаркет» благодаря его деятельности имел оглушительный успех и за один театральный сезон зарабатывал 11 000 фунтов стерлингов.

В Москве Меддокс выступал со своими «механическими и физическими представлениями» в качестве фокусника и эквилибриста, давая рекламу своих представлений в «Московских» и «Санкт-Петербургских ведомостях». Современники отзывались о нем как о «необыкновенно умном человеке, знатоке своего дела», а также как об «отличном директоре театра, который умеет находить и ценить таланты».

Меддокс начал строительство каменного здания театра на правом берегу Неглинки на улице Петровка, поэтому театр поначалу и назывался Петровским – Большой Петровский театр. Строительство велось по проекту архитектора Христиана Розберга, который, кроме основной деятельности, также преподавал архитектуру в Московском университете. Здания, простроенные им в Москве, до наших дней не сохранились, но Розберг, к примеру, разрабатывал проект Гостиного Двора, руководил всеми работами по починке Китай-города и разрабатывал проект маяка на границе Анненгофской рощи.

Вместе с Меддоксом они построили новое трехэтажное здание из кирпича под тесовой крышей всего за 5 месяцев, и обошлось это строительство Меддоксу в 130 тысяч рублей серебром, что превышало первоначальную смету на 50 тысяч. Театр вмещал тысячу зрителей, в нем был партер и три яруса лож, «маскарадная зала в два света» и «карточная». Писали, что «роскошно украшенные ложи стоили от трёхсот до тысячи рублей и дороже. Билет в партер стоил один рубль».

Первым представлением театра 30 декабря 1780 года стал пролог «Странники» А. О. Аблесимова на музыку Е. Фомина и балета Леопольда Парадиза «Волшебная школа» с труппой Хильфердинга.

В то время московским главнокомандующим был князь Долгоруков, который был настолько впечатлен театром, что поручил чинам полиции охранять от неприятностей Меддокса и оказывать ему почтение и уважение. В труппе театра на тот момент состояло тринадцать актеров, девять актрис, четыре танцовщицы, три танцора, балетмейстер и тринадцать музыкантов.

Именно Меддоксом впервые в мировой театральной практике был введен худсовет, который решал творческие вопросы: принимал пьесы к репертуару, распределял роли между актерами. Об этом писал драматург С. Н. Глинка:

 «Когда сочинители и переводчики приносили к Медоксу произведения свои, он приглашал актеров на совещание: принять пьесу или нет. …Были тогда в Московском театре подле оркестра табуреты, занимаемые, так сказать, присяжными любителями театра. У некоторых из них имелись свои домашние театры. Содержатель приглашал и их, и сочинителей, и переводчиков на репетицию. Если приглашенные лица единодушно утверждали, что пьеса идет успешно, и что каждый из актеров вник в душу своей роли, тогда назначалось главное представление. В противном случае отлагалось ещё на время. Повторение так изоряло память, что суфлер почти всегда был не нужен».

Успех Меддокса не давал покоя ни придворным, ни городским чиновникам: начались суды. Барон Э.Ванжура обратился к царскому двору со своими проектами по устройству иных театров, и Меддокс потратил много сил и времени на суды с этим конкурентом. Когда же в Москве появился новый градоначальник генерал-аншеф Прозоровский, он начал последовательную деятельность по отстранению Меддокса от дел: утверждал, что здание театра построено с нарушениями первоначального плана, имел претензии к репертуару театра. Бюджет Меддокса не выдерживал всех этих тяжб, и в 1789 году он был вынужден передать все свои заведения в управление Опекунскому совету Воспитательного дома, а позже все это перешло в императорскую казну.

Меддоксу пришлось пустить все свое имущество с молотка, чтобы рассчитаться с долгами, и для того, чтобы не допустить его полнейшего обнищания, императрица Мария Федоровна назначила англичанину пожизненную годовую пенсию в 3 тысячи рублей.

История театра, основанного Меддоксом, закончилась через 25 лет — 8 октября 1805 года. Перед самым началом представления оперы «Днепровская русалка» Фердинанда Кауэра по вине, как писали тогда газеты, гардеробмейстера Карла Фелкера, «в четыре часа пополудни бывшего с двумя свечами в гардеробе, вышедшего оттуда и оставившего оные там с огнём», случился пожар, в котором сгорел весь театр.

С. П. Жихарев вспоминал огромное зарево пожара, который увидел над Москвой аж из села Всехсвятского на Петербургской дороге:

«Долго-долго стояли мы в недоумении, что такое так жарко гореть могло, пока едущий из Москвы почтальон не объяснил, что горит Петровский театр и, несмотря на все усилия пожарной команды, едва ли она в состоянии будет отстоять его».

Небольшой дом рядом с театром, в котором на тот момент проживал с семьей Майк Меддокс, чудесным образом уцелел.

Так закончилась история театра, основанного англичанином в России, но история Большого театра только начиналась…