Когда музыка больше, чем музыка: что на самом деле сделал Александр Зацепин для советского кино

Говоришь: «Александр Зацепин», а в голове начинает звучать музыка… Какая? У каждого – своя, наверное, но звучать обязательно начинает, потому что трудно придумать советское и российское эстрадное искусство или кино без музыки Александра Зацепина.

И, как это часто бывает, мы напеваем песни Александра Сергеевича, узнаем с первых звуков его мелодии, но часто даже не подозреваем, что ту или иную культовую мелодию написал именно он. И уже тем более мало кто знает, что Александр Зацепин – не просто композитор, он, прежде всего, звукорежиссер, то есть специалист, профессия которого заключается в том, чтобы гармонизировать с музыкой окружающее пространство – эпизод кинофильма, сцену в спектакле, звучащий голос диктора на радио. Сделать саундтрек к нашей жизни – в этом, пожалуй, Зацепин преуспел больше всего.

Зацепина чаще всего называют именно композитором, хотя он сам любил говорить о себе как о звукорежиссере. В интервью журналу «Звукорежиссер» в 2003 году он называл звукорежиссуру своей второй профессией. Он не просто разбирался в этой специальности: было время, когда единственной негосударственной студией звукозаписи в Советском Союзе была именно студия Александра Зацепина. У Александра Сергеевича писались, к примеру, Алла Пугачева и Лариса Долина.

С самого детства в кружке радиотехники он собирал ламповые приемники и усилители, мечтая о том, чтобы поступить в институт связи в Москве

О том, как начиналось увлечение Зацепина звуком, рассказывал сам композитор: в детстве, занимаясь в кружке радиотехники, он собирал ламповые приемники, усилители, мечтал о том, чтобы поступить в институт связи в Москве. Но родители-музыканты уделяли особое внимание обучению сына музыке, и сочинять песни и музыкальные темы Зацепин пробовал с самого детства. Первым оркестром, в котором Зацепин попробовал себя как музыкант, был студенческий джаз-оркестр, а потом, уже в армии, в пехотном училище, будущий композитор играл в ансамбле песни и пляски.

Во время учебы в Алма-Атинской консерватории Зацепин собрал себе первый магнитофон, когда о том, что они могут использоваться в быту, еще никто даже не мечтал. Приехав в Москву, Зацепин продолжал заниматься записью, экспериментировал, переделывал мономагнитофоны в стерео, конструировал звукозаписывающую технику такого уровня, о которой даже на профессиональном уровне мало кто знал.

Позже, уже работая с Гайдаем, Зацепин не просто создавал музыку для фильмов – он создавал фонограммы, саундтреки в их современном понимании, экспериментировал с многоканальной записью. Для фильма «Операция „Ы“ и другие приключения Шурика» Зацепин сам сводил фонограмму дома на своей аппаратуре, которая была интереснее, мощнее и современнее, чем могли предложить даже киностудии.

Сделанная Зацепиным дома на своей аппаратуре фонограмма для фильмов оказывалась лучше, чем могли в то время предложить киностудии

Об одном таком эксперименте рассказывал сам Зацепин: в фильме «Операция „Ы“ и другие приключения Шурика» есть сцена, когда Шурик садится в автобус во время дождя. Вот что рассказывал сам композитор о работе над музыкальным сопровождением к этой сцене:

«…Там такая нервная музыка, аккордеон играет быстро-быстро. На «Мосфильме» была сделана монофонограмма, я принес ее домой, поставил в два раза медленнее, и сыграл на аккордеоне партию на октаву ниже. Эту партию я записал на вторую свободную дорожку. Потом все это, естественно, прозвучало нормально».

Современные звукорежиссеры отмечали, что, по сути, такой подход на очень примитивном уровне предвосхищал современные технологии создания саундтрека с техниками наложения и дописки.

Интересно рассказывал Зацепин и о том, как работал над всевозможными сэмплами и звуками для озвучивания фильма:

«…Ничего купить было нельзя, все делал сам с помощью умельцев. И приходилось использовать подручные средства. Вот, например, в Одессе я купил колокол, примерно литрового объема. Вообще я всяких инструментов покупал массу, всякие свистульки, манки, трещотки...». 

То есть, называть Александра Зацепина просто композитором, написавшим музыку для того или иного фильма Гайдая, было бы неправильно: он делал гораздо больше – был и звукорежиссером, и звукооператором, и композитором, и шумооформителем – на современной съемочной площадке эту работу выполняет целая группа специалистов, а Зацепин делал все это сам.

Работать с Гайдаем Зацепину особенно нравилось: подход режиссера восхищал Александра Сергеевича, прежде всего, особым вниманием к звукам, которые услышит зритель, даже если они всего лишь фоновые.

«Даже титры у Гайдая приходилось озвучивать особо. Ему их первоначально сделали обычные, а потребовалось их ритмизовать, синхронизировать с музыкой, сделать специальные переходы. Я записал арфу в разных тональностях, и там, где титры кончались, звучало глиссандо — но именно тот аккорд, который соответствовал музыке. Шумооформителю такое не доверишь — он так не сможет. Тут нужно знать музыку, знать гармонию».

Неудивительно, что задачи, которые ставило перед композитором быстро развивающееся советское кино, требовали создания полноценной студии. Она собиралась по крохам, по крупицам: на основе магнитофона МЭЗ был сконструирован восьмидорожечный магнитофон на широкой дюймовой ленте, каким-то чудом удавалось достать хорошую качественную ленту, а пишущие головки приходилось изобретать самостоятельно.

Микшерный пульт для Зацепина создавал главный инженер «Мосфильма» Владимир Шульга, и в итоге, пусть это и заняло довольно много времени, у Александра Сергеевича в студии появился пульт, аналогов которому во всем Советском Союзе не было.

Современные звукорежиссеры вряд ли способны представить, что один человек мог бы разработать и создать такое

Именно благодаря Зацепину в фильме «Кавказская пленница» зазвучали первые электронные инструменты. Для этого Александру Сергеевичу пришлось поехать в Муром, где для композитора изготавливали по индивидуальному заказу электроорган. А позже он сконструировал аналог меллотрона, для которого чертежи разрабатывал сам. Современные звукорежиссеры вряд ли способны представить, что один человек мог бы разработать и создать такое – это очень сложная задача для человека, буквально героическая.

Александр Зацепин. Фото: A.Savin, по лицензии FAL

Первую студию Александр Зацепин оборудовал в огромной комнате в своей квартире – 42 кв.метра. В этой комнате собирались музыканты, часто – целые оркестры, и там записывалась музыка. Соседям Зацепина, конечно, можно было только посочувствовать. Результаты всей этой работы можно услышать в фильме «31 июня» – именно для него Зацепин писал музыку на первых электронных инструментах, том самом меллотроне, например.

Безусловно, все это стоило довольно больших денег, и Зацепин сам признавался, что практически вся его зарплата и гонорары уходили на покупку комплектующих, аппаратуру. Оценить масштабы такого самопожертвования и поистине титанического труда способны, увы, только специалисты. Но музыку Зацепина в фильмах всегда отмечали благосклонно все, включая критиков и высокое руководство – зацепинский стиль узнаваем до сих пор, а тогда он был на несколько порядков выше всех остальных композиторов именно своей новаторской составляющей. Когда в следующий раз будете пересматривать фильмы Гайдая, музыку для которых создавал Зацепин, обратите внимание на саундтрек: он настолько по технологичности опережал свое время, что, безусловно, вызывает восхищение.