Тайна доброй женщины
13 ноябряНастя Павлова – добрейшей души человек, спроси любого. На работе подменить, заболевшей соседке в магазин сходить – все к ней, никому не отказывает. И как работницу ее ценили, все в цехе уважали: от кладовщицы до начальника. Исполнительная, аккуратная, со всеми держится ровно, никаких скандалов не затевает. Вот только с личной жизнью у женщины не ладится, сначала из семьи муж ушел, а потом и сын, не успел и школы окончить, сбежал к отцу.
И чего только им не хватает, уж как Настя старалась: и пироги, и рубашки глаженные, себе во всем отказывает, а мужики накормлены и чистые. И внешностью ее судьба не обидела – высокая, статная, мужики на нее всегда заглядывались, но строга, даже сейчас, как одна осталась, попробуй, сунься.
Жалели ее, а Мишку осуждали, это надо, такую женщину променять и на кого! Ушел-то он не от Насти, ушел к другой женщине. И добро бы к порядочной, а то детей пять человек и все разные, сразу видно, Настиной строгости в той ни на грош. Мишка, после того, как из семьи сбежал, в другой цех перевелся, не выдержал разговоров. С бывшими коллегами встречался теперь редко, разве на собрании заводском. В последний раз, на юбилей завода пришел со своей новой пассией, вроде как нарочно, чтобы другим дать повод к сплетням. И сели в первых рядах, сразу за начальниками, чтобы их лучше видели.
Настя с трудом торжественную часть выдержала, не дождалась награждения и концерта, домой убежала. А Мишке хоть бы что, в перерыве даже размяться не вышел, все щебетал: «Риточка, Риточка».
На получение грамоты вышел с гордо поднятой головой, вот только в зале ему не аплодировали, лишь несколько хлопков раздалось с первого ряда, где сидело руководство завода. В столовой на банкете Мишка с новой женой сидели за отдельным столиком, не нашлось желающих сесть рядом. К середине концерта они засобирались, и тут же перед столиком оказалось человек шесть из его прежнего цеха.
— Пошли, поговорим, — потянул бывшего коллегу за рукав фрезеровщик Николай, детина, выше Павлова в два раза.
— Пошли, — спокойно ответил Мишка, и, кивнув Маргарите, пошел на выход.
Вернулся минут через десять, по довольному лицу было ясно, что беседа прошла мирно. Они почти сразу ушли, оставив заводских в недоумении, тем более что и остальные «разговаривающие» разбрелись по домам.
Подробности этого разговора открылись в понедельник, и они были столь шокирующие, что Насте Павловой пришлось уволиться. Оказалось, что Маргарита, новая жена Михаила, работает в доме малютки, с малышами, которых оставили нерадивые мамаши. Среди таких малышей оказались и двойняшки-сестрички, рожденные Настей, тогда еще не Павловой. Девушка без сожаления отказалась от своих дочерей, а вскоре вышла замуж за Павлова.
О девочках не вспоминала, и Мишка о них ничего не знал. А девочки росли, и несколько лет назад стали задавать вопросы о матери. Маргарита молчала, но нашлись какие-то знакомые знакомых, которые узнали в горе-матери Настю Павлову, и подростки решили навестить родительницу.
Для Михаила такие подробности о жене стали шоком. Она даже не отрицала, лишь кричала, что не готова была свою жизнь губить ради них. Мужчина пошел провожать девчонок, так и познакомился с Ритой. Оказалось, что женщина в одиночку воспитывает еще трех ребятишек, чужих ребятишек, ставших для нее своими.
А Настя Павлова переехала в самый отдаленный район, торгует теперь в булочной. Говорят, что пенсионеры ее хвалят, мол, добрая женщина, уважительная.