Спицы счастья
1 февраляСпицы выпали из чехла, Алевтина Павловна едва успела поймать, и теперь стояла, наслаждаясь привычным холодком стали, давно забытой гладкостью металла. Она убрала их в самый дальний уголок шкафа, вместе с недовязанной шалью Розы. Не успела ее закончить, а подруга так ждала, так радовалась подарку.
Было время, когда ее мастерство помогало семье: Борис и Сережка всегда модно одетые, да и ее костюмы, кофты, юбки вызывали завистливые взгляды коллег. В то время, когда была семья, был жив Борис. Сережа вырос, женился, уехал за тысячи километров. Они с Борисом писали ему письма, а потом научились звонить по видеосвязи. По видеосвязи они наблюдали, как растут их внуки, как учатся ходить, говорить, писать, замечали блеск первых серебряных прядок в темных волосах сына, морщинки на его лице, туманность взгляда. Алевтина никогда не говорила с мужем об этом, берегла его больное сердце.
Когда не стало Бориса, Сережа долго уговаривал ее переехать к ним, но она видела, как во время таких разговоров сжимаются губы Алисы, как сноха прячет глаза и уходит из комнаты.
— Нет, Сережа, я останусь, здесь прошли наши счастливые годы с твоим отцом, здесь его могила. Вы приезжайте, когда можете, я всегда вам очень рада.
И они уехали, оставив ее в гулкой квартире, и совсем бы растворилась в больном одиночестве, если бы не Роза — шумная соседка, от которой иногда болела голова, и ее настойчивость, ее огромная семья с детьми, внуками, племянниками, которым постоянно что-то надо. Тогда Алевтина опять взяла в руки спицы. Шли годы, на смену племянниц приходили внуки и правнуки, а деятельной Розе до всех и всего было дело. Она вытаскивала Алевтину из уютной скорлупы на театральные премьеры, концерты, в огромные магазины, тихие кафе.
Алевтина Павловна никак не могла смириться, что Розы больше нет. Что ей теперь осталось – разве маленький кусочек мира, обрезанный со всех сторон соседними многоэтажками, с редкими чахлыми кустиками, тянувшие свои головки между припаркованными автомобилями? Нельзя даже в сквер, на любимую лавочку под тень старой липы. Только в ближайший магазин и аптеку, но и такие походы стали даваться с трудом.
От грустных мыслей отвлек звонок Маши, девушки — волонтера, которая уже две недели привозила продукты. Маша появилась в ее жизни неожиданно, просто позвонила и предложила помощь. Алевтина Павловна тогда отказалась, смущало, что посторонняя девушка бесплатно будет тратить на нее время. Да и зачем — до магазина и в аптеку она вполне может дойти. А потом пожилая женщина заболела, и сил совсем не осталось. Тогда она сама позвонила по сохраненному номеру. Маша приехала через час. С тех пор она стала желанной гостьей в доме Алевтины Павловны.
Женщина вновь взяла в руки спицы и потянулась к пакету с пряжей. В душе шевельнулось теплое чувство. Через неделю белоснежные варежки из мягкого козьего пуха, украшенные ее фирменной вышивкой, были готовы.
Девушке они понравились, Алевтина Павловна видела, как внимательно та рассматривает мельчайшие детали вышивки.
— Да вы художник, Алевтина Павловна! Это же произведение искусства, а не варежки. Заснеженные домики, девушка с веслом, спускающаяся к реке, и парень, он спрятался за сугробом. Какая прорисовка, какие детали, это же дар! А у вас есть еще работы?
— Нет, я все раздарила. Давно не занималась – не для кого было.
— Да вы что? Такой талант! А не хотите научить мастериц вашей технике? Я могла бы помочь вам записать мастер-классы и разместить в интернете, а когда снимут ограничения, договоримся об очных занятиях. У меня подружка владеет магазинчиком пряжи и проводит занятия для детей. Хотите?
— Да я не знаю, справлюсь ли…
— Конечно, справитесь. Какие вам нужны материалы?
Ограничения сняли через три недели, и в этот же день Маша везла мастерицу в магазин свое подруги. Алевтина Павловна смотрела в окно, отмечая множество мелких деталей: маленькую собачку, которую вел на поводке серьезный малыш, удивительную пластичность мойщицы окон, женщину в хиджабе, держащую за руку бойкого мальчишку. Она не узнавала улиц города, в котором прожила всю жизнь, и с радостью принимала и эти новые фонари, и вывески, стилизованные под старину, и лаконизм новых архитектурных форм. Новые замыслы и смыслы рождались внутри.