Последний шанс на счастье. Крещенская история

Угораздило. Мир исчез,  за снежной завесой больше ничего нет, только ледяная каша.  Снег, долгожданный снег середины января с утра робко припорашивал землю,  к обеду осмелел, подгоняемый ветром, наметал первые сугробы.

Связи не было. Опустив голову на руль, Олег неожиданно рассмеялся. Если счастье в том, чтобы замёрзнуть, исчезнуть из этого равнодушного мира, то он счастлив. Почему-то не хотелось ничего предпринимать, а просто закрыть глаза и позволить непогоде стереть себя, растрепать на миллионы песчинок.

Фото: depositphotos, Vadymvdrobot

«Последний шанс на счастье. Мы поможем избавиться от проблем ушедшего года. Отправьте смс на номер …».

Сообщение, рассчитанное на доверчивых клиентов, пришло накануне на телефон Олега. Разумеется, он просто бы стёр глупую уловку неудачных продавцов, но предложение прочла Лика. Лика. Олег часто думал, зачем ему эта связь, которая тяготила. Вот и вчера маленькая дурочка отправила сообщение на незнакомый номер, не дожидаясь возвращения мужчины из душа. Безобразную сцену, последовавшую за этой глупостью, вспоминать не хотелось. Девушка нарочито долго набирала номер такси. Не остановил.

Надо выбираться. Олег вышел из машины и почти сразу провалился по пояс. Впереди узкой колеёй змеилась дорога. Мужчина напряжённо всматривался в белое крошево, подрезанное тусклым светом фар. Сегодня Крещение. Почему он не остался дома? Зачем поехал, на что надеялся? Знакомый чиновник из района, снабжавший подрядами последние годы, стыдливо прятал взгляд, что-то шептал про кризис, разводил маленькими пухлыми руками. Без этого заказа на бизнесе Олега можно ставить крест — в центр его не пустят, там давно уже всё распределено, протоптано.  Это был последний район, где ещё оставались какие-то надежды.  Три крупных объекта позволили бы отсрочить, отложить крах, а там, кто знает, может и рассосалось бы.

«Счастье», — ухмыльнулся мужчина, цепляясь за руль. Он не сразу заметил чернеющие остовы разрушенной деревушки, в которую привела колея, остановился, когда фары выхватили темную сгорбленную фигурку.

«Наважденье, просто сказочный персонаж», — фигурка незнакомца, казалось, вышла прямо из легенды. Старенький тулупчик был велик, а из-под треуха торчала лишь жидкая бородка.

— Пойдём, милок, замёрзнешь, — поманило  виденье.

Кривоватая избушка с полуприкрытым глазом-окном встретила теплом и ароматом пирогов. Дородная белоснежная печка занимала почти всё пространство дома.

— Присаживайся, сейчас чаёк организую, — под тулупом и треухом прятался совершенно реальный старичок глубоко пенсионного возраста.

— Простите за беспокойство, сам не понимаю, как заблудился, — Олег с интересом разглядывал незатейливый интерьер. Белёные стены, самодельные половички,  большой дубовый стол, лавки, кровать за занавеской да шкаф с зеркалом в углу. Нехитрая утварь по самодельным полкам.

«Ишь ты, будто в позапрошлый век попал», — мужчина даже присвистнул.

— Не свисти, сынок, денег не будет, — старичок ловко накрывал на стол. Миска с дымящейся картошкой, грибочки, огурчики, капуста, бутыль с мутноватой жидкостью и стаканчики.

— Их и без свиста теперь не будет.

— Что так?

— Развалился мой бизнес, отец. Слили меня.

Старичок присел на лавку, деловито разлил мутной жидкости и сунул стакан в руку гостю.

— Потом, все дела свои потом, а сейчас выпей-ка, надо тебе. Выпей да закуси, в городе вы и вкус настоящей еды забыли.

Отказаться было неудобно, да и зачем? Жажда забытья, которую он впервые ощутил еще в машине, давила на плечи.  Рассыпчатая картошка с ароматом дымка, непослушные маслята, хрустящие грузди, Олег  не замечал, как хозяин подкладывал и подкладывал в его миску. После третьего стаканчика старичок, наконец, закупорил остатки и спрятал бутыль за шкаф.

— Хватит, пожалуй, парень.

Гость стыдливо отодвинул миску.

«Стыд какой, набросился на еду, будто голодал неделю, а имя хозяина даже не спросил», — мысли, ставшие неожиданно лёгкими, почти невесомыми, возникали и исчезали в затуманенном сознании.

— Зови меня дед Никола, — отозвался хозяин.

«Вроде бы я молчал, только думал», — даже не удивился Олег, а просто принял как данность чудеса этого вечера.

— Как же ты живёшь тут, дед Никола? Тут же страшно.

— Страшно? Это вам там страшно, а мы про страх забыли. У нас тут пять домов обитаемы остались. Тебе, милый, повезло, к старой Матрёне днём сынок на тракторе приезжал – продукты привёз да дорогу прочистил. Он дорожник, иногда сворачивает с трассы.

— Всего пять домов? Ни магазина, ни аптеки?

— Привыкли. Раз в неделю приезжает Сашок из района,  предприниматель местный. Он и лекарства по заказу покупает. Да нам много и не надо, огороды, куры у всех, Кирьяниха коз держит, молока хватает.

— А у меня, батя, вроде и есть всё, а мало. Вот вышвырнули  из бизнеса,  и не знаю, что делать.

— Эх, дети, дети, забывшие, что выросли.

— Нет, правда, ты вот жизнь прожил, а скажи, есть оно, счастье?

— Счастье? Есть, конечно, сынок. Я вот счастлив, жизнь прожил, супругу схоронил, а счастлив.

— И в чём оно, твоё счастье?

— Счастье, чтобы твой собственный бог глухим не был.

— Собственный бог?

— Оглянись, у каждого из нас свой бог, да только часто он не слышит голос Небесного, а без этого голоса сиротами по земле бродим. Эти картонные боги сытости не знают, голодом волю Отца глушат.

— Мудрёный ты дед Никола, — лицо собеседника расплывалось, теряло очертания.

— Беда ваша, сынки, что бежите этой мудрости, бежите в страхе увидеть свои желания. Вот ты ко мне по колее проехал, по чужой колее, а ведь так и в жизни все по чужим колеям расселись. А в чужой канаве своих желаний не разглядеть, да и любви в ней нет, а только любовью и живёт душа.

— Всё слова это, дед, слова. Вам легко было, понятно. А мы,  во что верить нам, на что надеяться? Я бизнесом, батя, почти пятнадцать лет занимался, сколько пережито – не передать. А теперь, я же мужик, что мне делать теперь?

— Раскрыть глаза.

— Да я вроде реалист, никогда от проблем не бежал. Почему всё так, отец?

— Те, кто наблюдает только за восходом, забывая о закате, не слышат подсказок. У тебя же была мечта, просто вспомни.

И он вспомнил. Года два назад он случайно обнаружил заброшенный санаторий. Потрясающее место – горы, озёра, полноводная река и девственный лес. Постройки оказались в относительной сохранности. Глава муниципалитета на вопрос о пустующих помещениях лишь отмахнулся, мол, всё это лишь головная боль, средств на восстановление нет, да и кому сейчас этот раритет нужен. Раритет, да это просто сокровищница, какой туристический центр создать можно. Олег связался с другом в столице, рассказал о находке, тот лишь хмыкнул, обещал помочь в поиске инвестиций, но так и не перезвонил.

-  Пойдем, — старик неожиданно стал разрастаться прямо на глазах. Он рывком выдернул гостя из-за стола и вывел во двор.

Метель стихла, огромное заснеженное поле искрилось отражениями миллионов звёзд. Мужчина робко вдыхал морозный, колющий воздух, но с каждым вдохом просыпалась невиданная доселе жажда, в груди сладко заломило. Казалось, тело стало лёгким, ноги перестали чувствовать опору. Выше, выше, вот он уже один над этим бескрайним полем, над темнеющим вдали лесом. Удивительное спокойствие растекалось по телу.

Мобильник требовательно загудел. Надо же, уснул прямо на трассе, хорошо хоть съехал к обочине. Трубка заговорила голосом столичного приятеля: «Слушай, ты что-то говорил летом о заброшенном санатории. Предложение ещё в силе? Наш туристический бизнес почти свернулся, так что готов обсудить».

Просто раскрыть глаза и заставить своего бога слышать голос Небесного…