Олимпийские дети

В кабинет директора реабилитационного центра, Климова Михаила Ильича, вошла смущенная женщина.

— Присаживайтесь, — доктор оторвался от документов, — как вас величать?

— Пронькина Антонина Романовна. Михаил Ильич, я с просьбой, у моего внука ДЦП, мы проходим у вас реабилитацию, но сейчас мне не удается получить направление, хоть он и нуждается в процедурах.

— А почему, чем объясняют врачи? У него улучшение?

— Какое там, сами понимаете, в каком режиме работали медцентры в последнее время, якобы очередь из тех, кому реабилитация важнее. Понимаете, он ведь в последний раз у вас тут пошел, а сейчас опять регресс.

Рисунок надувного Олимпийского Мишки на почтовой марке 2000 г. Фото: общественное достояние, ru.wikipedia.org

— Напомните, как зовут внука, его год рождения и когда вы в последний раз получали нашу помощь, — Михаил Ильич открыл папку с историями болезней. – Да, действительно, была хорошая динамика. А сейчас, говорите, перестал вставать? Это плохо. Оставьте мне телефон, я вам перезвоню в ближайшее время, возможно, у нас получится.

— Простите, Михаил Ильич, можно я задам личный вопрос?

— Ничего, — поднял на посетительницу удивленное лицо врач.

— Вы родились 19 июля 1980 года?

— Да, а что?

— А матушку вашу зовут Лидия?

— Вы знакомы?

— Похоже, что да, мы вместе лежали в роддоме, я и ваша мама.

— Вот как? Вы тоже родили олимпийского ребенка? – улыбнулся Климов.

— Да, девочку через два дня после Лиды, Лена — мама Максима. А знаете что, мы ведь с вашей мамой дружили какое-то время, вы не могли бы передать ей мой номер, возникнет желание – пусть звонит, если нет — ничего страшного, столько воды утекло.

Позже Михаил Ильич еще несколько раз встречал Пронькину, когда делал обход и осматривал детей, но о знакомстве с его матерью больше не заговаривали. Он передал телефон, как просила Антонина Романовна, и ему показалось, что мама обрадовалась. Климов как-то поинтересовался у Пронькиной, почему ребенком занимается она, а не его мать, та ответила, что Елена в командировке, но если надо, она обязательно свяжется с ним, когда вернется. Михаил Ильич лишь пожал плечами, в конце концов, бабушка прекрасно справляется, мальчик старательный, выполняет все рекомендации, динамика положительная. Через три недели ребенка выписали, и Климов забыл о них.

А через месяц позвонила мама, Лидия Борисовна, и попросила приехать в воскресенье. Мужчина заранее заказал роскошный букет, но на обед опоздал.

— Сынок, — выдохнула мать, встречая его в коридоре, — у нас же гости.

— Прости, работа, ты же понимаешь. А кто, опять очередная претендентка на мою жизнь? – Лидия Борисовна не оставляла надежды найти жену Михаилу. – Отец не вернулся?

— Нет, ты его знаешь, его от рыбалки можно отвлечь только еще более удачливой рыбалкой.

За столом он заметил молодую женщину, с интересом смотрящую на него, а рядом с ней… Антонину Пронькину.

— Вы Елена? – спросил Климов.

— Да, я Елена, пришла поблагодарить вас лично.

— Это моя работа. – Мужчина ел с аппетитом.

— А знаете, дети, ведь вы у нас не совсем обычные, вы родились во время Олимпиады, помнишь, Лида, как все было?

— Конечно, я смотрела Открытие, эх, какое это было зрелище – душевное, милое, и вдруг почувствовала, что и ты тоже хочешь смотреть вместе со мной, — рассмеялась Лидия Борисовна.

— Когда тебя привезли, ты поторапливала акушерок, можно подумать, от них что-то зависело, говорила, что хочешь родить именно сегодня, в день Открытия. И ведь родила! И назвала Мишей. Елена появилась только через два дня.

— Елена в переводе огонь, факел.

— Да, именно поэтому я так назвала свою дочку. А помнишь, как закрывали Игры, нас тогда уже выписали, как все плакали, когда Мишка взлетел?

— Конечно, это было так трогательно, жаль, что сейчас мы стали забывать, что так может быть.

Михаил слушал женщин и тайком смотрел на мать Максима, было в ней что-то притягательное, то ли искренность улыбки, то ли огромные, какие-то детские глаза.

— Я почему-то думала, что Леночка будет спортсменкой, а она занялась наукой.

— Да, я биохимик.

— Вот как, — заинтересовался Климов.

— Увы, часто уезжаю в командировки.

Ему о многом хотелось спросить ее, но Елена вдруг поднялась.

— Простите, мне надо идти, я мало вижу Максима, а ему нужна мама. Еще раз – спасибо за все.

Антонина Романовна тоже поднялась.

— Куда ты, Тонечка, останься, — попросила Лидия Борисовна.

— Разрешите, я провожу? – неожиданно для себя спросил Михаил.

Они шли пешком, дом, где жила Елена, оказался всего в двух кварталах. Михаил что-то говорил, пытался шутить, жалея, что путь так короток. У подъезда они остановились, Елена посмотрела на спутника ясным взглядом и тихо спросила:

— Зайдете?

19 июля 1980 года открылись XXII летние Олимпийские игры в Москве