Мотив

Эдуард Семенов, сотрудник детективного агентства «Вэм», смотрел на мужчину, сидевшего напротив, и решал, сколько еще времени отвести на молчание. С тех пор, как тот вошел в кабинет и представился Олегом Матвеевым, прошло уже пять минут. Семенов встал, полил комнатные цветы, потом вернулся на место.

Фото: pixabay.com

— Так с чем пожаловали? — не выдержал он.

— Меня обвиняют в убийстве отца, — выдохнул посетитель.

— А вы не убивали?

— Нет, конечно, но я не знаю, как это доказать.

— Ну что же, значит, будем доказывать вместе, рассказывайте все с самого начала.

Рассказ Олега звучал приговором  — у них с отцом, действительно, плохие отношения, уже несколько лет они совсем не общались. Матвеев переживает не лучшие времена, он остался без работы, с кредитами и семьей, которую надо содержать. Наследство, оставленное отцом единственному сыну, могло бы решить многие проблемы.

— Да, плохо дело, — сказал Эдуард, выслушав клиента. – Когда умер ваш отец, и почему речь идет об убийстве?

— Отец скончался неделю назад, последние несколько лет он не вставал с постели, отказали ноги, что немудрено, учитывая образ жизни, который он вел.

— Отец был алкоголиком?

— Я мало его знал, но он пил и пил сильно. Это и было причиной развода моих родителей, мне тогда только исполнилось семь лет. Мама воспитывала меня одна, отец никогда не помогал. Да я вообще не знал о нем ничего до тех пор, пока шесть лет назад он не возник на пороге моего дома, тогда уже еле ходил, пришел за помощью.

— А что вы?

— А у меня жена, двое детей, выгнал, конечно. Я и не знал, где живет, что с ним. Несколько лет назад случайно встретил знакомую родителей, тетю Свету, она и рассказала, что отец слег, но в дом инвалидов не поехал, живет в своей квартире, к нему ходит сиделка. Не знаю, зачем она это рассказала, может, разжалобить хотела, а может, соблазнить злополучной квартирой. Я и не знал, что он квартиру мне завещал, это мне следователь сообщил после его смерти, добавив, что теперь я — главный подозреваемый. Только у меня есть мотив, представляете. Одинокий больной старик с квартирой, кому это еще может быть выгодно?

— Вы знаете подробности его смерти?

— Я позвонил тете Свете, по разговору тогда понял — они поддерживали отношения. И не ошибся, ее дочь Нина работала у Николая Андреевича, так зовут… звали отца, сиделкой. Я помню Нину девчонкой, они приходили к нам в гости, когда отец еще жил с нами. Нина его и нашла, пришла как-то утром, а он лежит на полу. Его задушили, но перед этим избили, на теле обнаружились множественные гематомы.

— Он же не вставал?

— Я особо подробностей не знаю, по словам тети Светы, приподнимался, мог дотянуться до необходимых вещей. Вы мне поможете?

—  Вы должны сообщить адрес, где проживал ваш отец, свои контактные данные.

— Да, разумеется, — Олег протянул листочек.

«Надо же, заранее подготовился», — ухмыльнулся Семенов.

Когда за посетителем закрылась дверь, Эдуарда вызвал в свой кабинет Петр Макеевич Перерубов, хозяин детективного агентства.

— Слышали?

— Да, специально не стал мешать, ты и сам прекрасно справился. Ну что думаешь?

Семенов пожал плечами.

— Тут два варианта: либо убил и думает, что мы обеспечим ему доказательства невиновности.

— Но на это может рассчитывать только очень недалекий человек.

— Он мне далеким и не показался. И второй вариант – он, действительно, не убивал.

— Почему ты не спросил про алиби?

— У нас еще будет время. Я хочу, для начала, съездить, пообщаться с соседями покойника, а потом заехать к подружке и ее дочке – сиделке.

— А я пока побеседую со следователем, сдается мне, что к вечеру у нас уже будут первые результаты.

Дом, в котором жил Николай Андреевич, оказался старенькой пятиэтажкой. Семенов сразу нашел квартиру, та была опечатана. Он позвонил в соседнюю дверь, ему открыла молодая девушка.

— Вы к кому?

— Я – детектив, хотел бы узнать о вашем соседе.

— Я ничего не знаю, вам лучше поговорить с бабушкой.

Бабушкой оказалась женщина лет шестидесяти.

— Я уже все рассказала вашим сотрудникам.

— Если можно, повторите, пожалуйста.

— Только здесь, в квартире ребенок спит. Ничего хорошего о покойном сказать не могу. Раньше пил, водил домой компании, затих только, когда слег. Думали, что в дом престарелых переедет, но к нему стала ходить Нина, хорошая женщина.

— Сразу стала?

— Нет, сначала разные были, а вот уже год ходит Нина. Вежливая такая, аккуратная. Она его и нашла…Вызвали мы полицию, а там ваши приехали.

— Женщина у него была до того, как заболел?

— А как же, каждый день новая.

— А сын, вы когда-нибудь видели его сына? – Эдуард показал фото мужчины, которое незаметно сделал на свой телефон.

— Нет, никогда не видела, мы удивились, что у него сын, семья была.

Нина с матерью жили на окраине города, Семенов с трудом нашел нужный дом, затерявшийся в многочисленных переулочках — ветхий, маленький, с почерневшей крышей и рассыпающимися ступеньками. В этом доме мужчин не было, а если и были, то мужчинами их можно назвать с большой натяжкой.

— Проходите, проходите, — пожилая женщина распахнула дверь. – Меня зовут Светлана Игоревна, а это моя дочь – Нина Владимировна.  — Та самая сиделка Нина, серая, плохо одетая пятидесятилетняя женщина.

— Чай, кофе? – предложила хозяйка.

— Нет, я хочу задать вам несколько вопросов, нас нанял Олег Николаевич.

— Да, я поняла, спрашивайте, молодой человек.

— Давно вы знаете семью Матвеевых?

— Давно, с Николаем я была знакома еще до его женитьбы на Ольге. Когда они разошлись, мы перестали общаться. Несколько лет назад Николай серьезно заболел, а моя дочь как раз осталась без работы, я и предложила Нине поработать сиделкой. Видите, как все обернулось.

Эдуард внимательно смотрел на Нину, та сидела молча, с отсутствующим выражением лица.

— Нина, а каким был Николай Андреевич в последние годы?

 — Не знаю, — наконец заговорила женщина, — я же сиделка, а не член семьи, мое дело ухаживать.

— Понимаю, но все же – капризный или покладистый, грубый или веселый?

Было видно, что женщина растерялась.

— Не знаю, не капризничал, но и не веселился.

Семенова не покидало чувство недосказанности, будто так и не задал какой-то важный вопрос. «Странная семья, они так мало похожи: общительная гостеприимная мать и какая-то вялая, лишенная эмоций, дочь», — думал он, паркуясь у агентства.

По выражению лица Перерубова, Эдуард догадался, тому удалось что-то узнать.

— Ну давай-ка, дружок, выкладывай.

— Дружок?

— Не придирайся к словам, что ты узнал об убиенном?

— Неприятный тип, судя по всему – жизнь прожил без всяких обязательств. Злоупотреблял, дам менял каждый день, хотя какие это дамы – собутыльницы.

— Я просто слышу сейчас речь какой-нибудь старушки – соседки, — рассмеялся Петр Макеевич.

— Угадали, — смутился Семенов. — Просто она единственная, кто согласился хоть что-то рассказать о Николае Андреевиче.

— А как тебе Нина? Светлана Игоревна?

— Странная семейка: Нина немногословна, лицо словно каменное. А мать –  полная противоположность.

— Давай-ка, дружок, вызывай нашего клиента на завтра. Пусть подписывает договор, алиби мы ему обеспечили. Да, и девицу свою пусть привезет.

— Дружок? Девицу?

Но Петр Макеевич не удостоил ответом.

В десять утра, в кабинет, где мы с Перерубовым спорили – привезет ли он любовницу, вошел Олег с какой-то молоденькой девушкой.

— Это Катя, — смущенно произнес он.

— А я Петр Макеевич, хозяин этого агентства. Вот, — протянул он бумаги Матвееву, — договор, подписывайте, если согласны.

— Нет, нет, вы прочтите, нельзя же так, — остановил Перерубов клиента.

Катя сидела на краешке стула и рассматривала свои безупречные ножки в модельных туфельках.

— А мы пока побеседуем с вами, юная красавица, — обратился Петр Макееевич к девушке. – Девятого и десятого апреля Олег Николаевич был у вас в гостях, так?

— Ну так, — ответила Катя с вызовом.

— От вас, милое создание, зависит дальнейшая судьба вашего сердечного друга, после нашей беседы вы поедете к следователю и  подтвердите его алиби.

— Да запросто.

— Простите, это…

— Нет, это простая формальность, тем более, что мы нашли настоящего убийцу, даже убийц.

— Нашли?

— Да, теперь подписывайте и слушайте. Впрочем, информация будет неприятной, возможно, вам лучше это выслушать одному?

— Нет, у меня от Кати секретов нет, и вообще мы мечтаем создать семью.

— А как же супруга, дети, ну да это не мое дело, а то, что я вам расскажу, скоро станет известно даже журналистам.

Пятьдесят лет назад произошло преступление, ставшее причиной трагедии и возмездия — Николай изнасиловал девушку, совсем юную девушку Светлану. Светлана забеременела, а Николаю удалось уйти от ответственности, он вообще всегда уходил от ответственности… до последних лет. Светлана забеременела, и родилась Нина, ребенок, которого не хотели, которого проклинали еще в чреве. Но от нее не отказались, хоть девочка имела проблемы со здоровьем. Она окончила специализированную школу, и даже какое—то ПТУ, выучилась на швею. Светлана не могла простить насильника, через много лет она узнала, где живет его семья и явилась, представившись дальней родственницей. Трудно вообразить реакцию Николая, страх, вот что стал чувствовать мужчина с того самого момента. Он начал сильно пить, разошелся с женой, но Светлана не отказалась от преследования.

— Так Нина не случайно стала сиделкой? – не выдержал Эдуард.

— Да, это была самая изощренная месть, год она издевалась над отцом. Издевалась профессионально, нет, она его не била, разве немного, она морила его голодом, неделями не меняла белье, он мучился от голода, от пролежней.

— Но откуда это все?

— Смотрел экспертизы. И когда у мужчины почти не осталось сил, пришла Светлана Игоревна. Убив, женщины ушли, а на следующее утро Нина «обнаружила» тело.

— С ума сойти, — сказал Олег. – Куда заводит безответственность.

— Не забывайте об этом, молодой человек, — сказал Петр Макеевич, поднявшись.

20 апреля 1841 г. День рождения детективного жанра