Когда наступает февраль

Алексей долго откладывал под любым предлогом этот разговор, да и как объяснить Марине, что издательство больше ему не принадлежит, почему-то казалось, что к сообщению о разводе она отнесется спокойно. Он давно понимал, что стал чужим в своей семье, жена занята бесконечными разговорами в интернете, как сейчас говорят, прокачкой внешности и прочими игрушками. Сын, что сын, у Ильи своя жизнь, студенческая, с тех пор, как они купили ему квартиру, видятся они крайне редко, общение сводится к банковским операциям по пополнению счета.

Фото: pixabay.com

Как ни готовился Алексей, но при первых же истеричных выкриках жены, ему захотелось просто сбежать, он с трудом оставался в столовой, потягивая холодную воду.

— Как это ты продал издательство? А меня спросил, это и мой бизнес тоже!

— Позволь напомнить, дорогая, что юридически ты к этому бизнесу не имеешь никакого отношения.

Марина ответила не сразу, она попыталась инсценировать приступ удушья, но видя, что муж не реагирует, спокойно встала, налила коньяка и выпила его одним глотком.

— Не имею, говоришь?

Алексей поразился, каким шипящим стал ее голос.

— Не имеешь.

— Хоть объясни, что произошло.

— А что я должен объяснять, я не хочу больше заниматься издательским бизнесом, я продал и разделил деньги на три равные части: себе, тебе и Илье.

— Илье? Так ты лучше бы подумал, чем будет заниматься наш сын после окончания университета, он хотел работать в издательстве!

— Да ну, первый раз слышу, не замечал у него такого рвения, он даже не знает, в какую сторону открывается там дверь. Я не хочу ничего обсуждать, ваши доли вы получите на счет после нашего развода.

— Развода? Да катись ты, дом-то мой.

— Я и не собираюсь здесь оставаться, — Алексей выдохнул, осталось собрать вещи и он свободен.

Он паковал чемодан в своей спальне, когда на пороге возникла Марина.

— Ну все, Леш, я все поняла – ты уходишь, издательства нет, мы все оказались перед финансовой пропастью.

Он усмехнулся.

— Можешь смеяться, но я должна понять, почему ты все решил за нас? Что вообще случилось?

— Ничего, я просто не хочу этим заниматься, и почему за вас, раньше вы не изъявляли желания что-то решать. У вас будет достаточно средств, чтобы обеспечить будущее, хотя бы ближайшее, как вы ими распорядитесь – ваше дело.

— Как ты можешь так говорить, ладно, разлюбил меня, но Илья! Ты не оставил ему шанса.

— Напротив, я обеспечил ему старт и дал свободу, он уже не в том возрасте, когда надо все решать за него.

— Все равно, не понимаю, у тебя другая женщина?

— Нет.

— Ты врешь!

— Можешь не верить, дело твое, я не собираюсь тебя обманывать.

— Но что случилось, почему вдруг?

— В феврале 1852 года Николай Васильевич Гоголь бросал в печь листы рукописи второго тома «Мертвых душ»…

— При чем здесь Гоголь, ты не заболел?

— Позже этот акт Гоголя приписывали безумию, загадка этого сожжения до сих пор будоражит умы, хотя он сам все объяснил. В «Выбранных местах из переписки с друзьями» написал, что бывают времена, когда путь к прекрасному невозможен без того, чтобы не показать все глубины падения.

— Ты точно болен….

— Издательство – мой второй том романа, прекраснодушные книги, что мы создаем за деньги авторов – моральное разложение, просто способ сыграть на их тщеславии. Не о том я мечтал, для меня тоже наступил мой февраль.

— Гоголя приплел, — испуганно шептала Марина, когда Алексей, подхватив чемодан, вышел в морозный вечер.

24 февраля 1852 года
Гоголь сжег второй том «Мертвых душ»