Дмитриевская суббота

День выдался ясным, последние желтые листья, кружась, падали на темный асфальт тропинок. Раиса Сергеевна остановилась у знакомой могилы, выдохнула и тихо произнесла:

— Пришла я, Боренька.

На Дмитриевскую на кладбище было многолюдно, люди шли к своим близким в последний поминальный день года. Пока прибиралась на могиле, вспоминала рассказы бабушки, как в старину проводили Дмитриевскую субботу, как накануне пекли блины и пироги, ходили на могилы всей деревней, а потом сидели за столами. Двери в этот день не закрывали, считали, что покойники в гости приходят.

Фото: pixabay.com

— Знаю, слышишь меня, Боренька, бабушка говорила, что в этот день покойники выходят и ждут, когда придут к ним. Не вижу я тебя, да разве это важно? Рядом ты, я чувствую, я всегда тебя чувствую. Когда люди говорят, что вспоминают тех, кто ушел, мне странно – я не забывала никогда, будто всегда вместе. И как забыть, почти пятьдесят лет вместе просыпались, засыпали. Сбежал от меня, мне одной теперь ждать, а ждать я не умею, ты же знаешь. Вовка, Катюша должны приехать чуть позже, это я с утра, потом домой, приготовлю поминальный стол, ты же придешь, я знаю. В этот день все приходят…

Женщина села, наконец, на скамеечку, подняла голову к небу, по которому бежали сизо-розовые облака. Поднялся ветер, срывая горсти высохших листьев с березки, растущей на соседней могиле. Приближение зимы уже чувствовалось: и по серой хмари, которая накрывала, стоило солнцу спрятаться за тучу, и по ледяному дыханию ветра.

— Помнишь, мы с тобой познакомились в ноябре, правда, в самом конце, уже снег лежал. Я тогда шла по аллее пустого парка и ревела, до сих пор помню, — женщина улыбнулась, — мне тогда первую «тройку» поставили по «Истории КПСС», а я эту историю чуть ли не наизусть знала, преподавательница взъелась на меня. Так плакала, что тебя не сразу заметила, а увидела, когда ты уже передо мной был. Как же я тогда испугалась – темно, пустой парк и какой-то здоровый парень схватил за руки и держит! А ты говорил, говорил, какой же у тебя голос, до последнего дня таким остался…   Так и заговорил меня на все пятьдесят лет. Вот почему-то вспомнила, когда меня с Катюшей из роддома забирал, лицо твое вспомнила. Как робко взял кулек с розовыми бантиками, не дышал, наверное. К Вовке ты уже привык быть отцом, уже не то. Или потому, что Вовка – парень, а уж ждал их, вздрагивал, когда я ночью поворачивалась, спрашивал, не пора ли в роддом везти. А помнишь, как Вовка заболел в первом классе, мы тогда несколько месяцев в больницах лежали? Вы с Катюшей каждый вечер нам бульоны и апельсины носили, так и не поняла, где ты все это доставал – ведь ни кур, ни апельсинов тогда в магазинах не купить было. Как переживал, когда Катюша замуж выходила, не нравился тебе Андрей, и ведь прав был, разошлись они через семь лет, зато Сашку сразу принял как родного. Вот только Вовку женить не успели, сорок лет, а все никак не определится, переживаю за него. Ты оттуда помоги, если сможешь…

Женщина замолчала, всматриваясь в портрет на памятнике, ей казалось, что муж улыбается и слегка кивает в ответ.

— Пойду я, Боренька. Я так просто приду, без праздника, а сейчас пора блинчики жарить и пироги ставить. Приходи, — выдохнула она, взглянув последний раз на родное лицо. – Приходи…

В субботу перед 8 ноября, днем памяти святого Димитрия Солунского проводится Дмитриевская суббота