Дело о паранойе, пригоревшей каше и потерянной перчатке

Фото: pixabay.com

Посетительница остановилась у двери.

— Прошу вас, присаживайтесь, — подошел к пожилой женщине хозяин кабинета, частный детектив Приозеров. – Чай? Кофе?

— Нет, спасибо, — дама присела на самый краешек массивного кожаного кресла. Женщина перебирала ручки огромной сумки, которой закрылась, словно щитом, она никак не могла решиться заговорить.

— Меня зовут Валерий Николаевич, как я могу обращаться к вам?

— Вера…Вера Павловна.

— Очень приятно, Вера Павловна, чем могу быть полезен?

— Понимаете, мне кажется, я схожу с ума, внучка так и говорит, что у меня паранойя.

— Внучка?

— Да, Кристиночка, славная девушка, студентка технического университета.

— Почему она так решила?

— Это она вчера предотвратила пожар, повезло, вернулась с занятий раньше времени.

— Пожар?

— Да, она обнаружила оставленную на огне кастрюлю с кашей, но я точно помню, что выключала газ! Понимаете, я занимаюсь пением, наш коллектив готовится к серьезным выступлениям, и каждый день я уезжаю на репетиции. Вчера я, как обычно, уехала в одиннадцать утра, а кашу варила в девять, и позавтракала до десяти, если бы даже я забыла выключить плиту, до одиннадцати кастрюля сгорела, я не могла бы не чувствовать запах! Но я очень внимательна, и с памятью проблем нет.

— Вы живете с внучкой?

— Нет, я живу одна, внучка иногда заходит ко мне, ее университет в нескольких минутах ходьбы от моего дома.

— Расскажите о своей семье.

— Вы что, думаете, что я, действительно, нуждаюсь в помощи?

— Что вы, просто спрашиваю, вы же хотите, чтобы я во всем разобрался?

— Простите, возможно, у меня, действительно, паранойя, сильно нервничаю в последнее время, я солирую на том самом концерте, это общероссийский конкурс, сами понимаете, как я волнуюсь. Живу одна, дочка с мужем и Кристиночкой живут отдельно, но мы созваниваемся каждый день и часто видимся. У нас прекрасные отношения! И потом, дело не в пригоревшей каше, все началось еще раньше с перчатки пару недель назад.

— С перчатки?

— Представляете, я нашла в своей сумочке зимнюю перчатку, это сейчас, в июне!

— Но, возможно, она просто куда-то завалилась, — Валерий Николаевич посмотрел на видавшие виды дамскую сумку весьма внушительных размеров - в такой могла затеряться не только перчатка.

— Простите, в моей сумке ничего не теряется, я могу перечислить все, что там лежит. Это была моя перчатка, которая исчезла еще в феврале, я хорошо помню, что не стала покупать новую пару, было уже тепло, и перчатка отыскалась в сумке, которую я перебираю каждую неделю. А на прошлой неделе, на репетиции я упала на сцене, представляете?

— Если я найду рациональное объяснение, вы вряд ли согласитесь?

— Нет, я не споткнулась, у меня поехала туфелька, она была смазана маслом! Мы оставляем иногда концертную обувь и костюмы, чтобы не возить их каждый раз с собой, в тот день подошва левой туфли была смазана маслом, обыкновенным растительным маслом, даже не рафинированным, — хмыкнула Вера Павловна.

— Ну если не рафинированным, — ответно улыбнулся Валерий Николаевич. – Скажите, а если бы вы, скажем, заболеете, кто будет выступать вместо вас?

— Аллочка, Алла Александровна, она вторая солистка.

— Какие у вас отношения?

— Нормальные отношения, доброжелательная женщина.

— У вас нет ее фотографии?

— Есть, — посетительница достала смартфон и продемонстрировала несколько снимков, — вот, смотрите, это мы даем концерт на базе отдыха, а это во дворце культуры. Это мое выступление, а вот и Алла.

— Позволите, я сохраню это у себя?

— Пожалуйста. Вы думаете…

— Я пока ничего не могу утверждать, но версии есть. Оставьте мне ваш адрес, контакты, думаю, что свяжусь с вами в ближайшее время.

Это дело Приозеров позже называл дело на чашку чая, намекая, что на его разгадку ушло ровно столько времени, сколько бы потребовалось на то, чтобы насладиться чашкой любимого напитка.

Через три дня Вера Павловна с удивлением обнаружила в кабинете детектива Аллу Александровну, та нервно мяла в тонких пальцах платок и отводила взгляд.

— Ну что же, дело ваше раскрыто, — улыбаясь, произнес Приозеров, поднимаясь навстречу Вере Павловне.

— Прости меня, Вера, знаю, что это … по-детски что ли, но это все я.

— Что ты?

— Туфельку твою смазала, думала, что упадешь, ну и …

— Сломаю ногу?

— А когда не вышло, поставила кастрюлю на огонь.

— Но как ты оказалась в моей квартире?

— Сделала дубликат ключа, это несложно, у меня муж работает в фирме по изготовлению ключей, я сделала слепок.

— А перчатка? Ты что, всерьез думала, что я испугаюсь перчатку?

— С нее все и началось, понимаешь, я ходила к ведунье, та просила принести твою вещь. Деньги с меня взяла, между прочим, но не помогла, как видишь. А потом я подумала, что перчатка в июне тебя должна насторожить.

— Как ты могла?

— Не знаю, наваждение какое-то, я очень хотела выступить в Москве. Прости, я больше не буду ходить в наш ансамбль, и траты на детектива тебе возмещу.

— Куда вы денетесь? – Валерий Николаевич развернул монитор так, чтобы его видела Вера Павловна. На видео было четко видно, как к подъезду ее дома идет Алла Александровна. Дата на изображении совпадала с днем, когда сгорела злосчастная каша.

— Значит, у меня нет паранойи?

— У вас нет, а у кого-то маниакальное желание славы, настолько, что решаются на преступления. И это в наш век всевидящих камер!

11 марта в России отмечается День сотрудников частных охранных и детективных агентств