Белые вороны

Лера всегда была белой вороной, еще со школы. «Бунтарка», — говорили о ней педагоги, одноклассники считали ее странной. Потом был институт, где девушка перестала ощущать свое одиночество, студенческие вечеринки, а на них — споры о Бродском и неизбежной гибели социализма. В те пуританские времена подобные разговоры считались крамолой. К последнему курсу страна стала рассыпаться на глазах, появились «комки» и шоколадки в ярких упаковках, банки с колой и джином, первые иномарки и вишневые «девятки». И в этом мире не стало места Бродскому и Ахматовой, на смену вечеринок пришли тусовки, где собирались парни странного вида, поблескивая цепями на необъятных шеях. И Лера вновь почувствовала белое оперенье.

Фото: по лицензии pixabay.com

После института она пришла на завод, но с первого дня поняла, что предприятие умирает. Оборудование, даже новое, площади цехов – все шло с молотка, за пару лет на месте гудящих корпусов остались лишь развалины. Лера попыталась найти другое производство, но везде находила лишь разруху. Пришлось идти на базар и в стужу, и зной раскладывать гуляй-города под разухабистые песни, звучащие из припаркованных рядом машин. Шли года, Лера вышла замуж за Славку, такого же «вороненка», он писал программы для тех, кто раскатывал по городу на сверкающих мерседесах.

Когда родилась Дашка, у Вячеслава был свой офис и небольшая команда, Лера открыла небольшой магазинчик, где торговала авторской бижутерией. Они приобрели небольшой дом за городом, и пару бюджетных автомобилей. Жизнь наладилась, они выезжали в отпуск за границу, оставляя Дашку на родителей. И казалось, что семья стала терять белые перышки, но совсем скоро они перестали выезжать, а потом и вовсе переехали из столицы в провинцию, где Лера открыла свою художественную мастерскую. Вячеслав продолжал руководить командой удаленно, они работали над программами, помогающими вести бизнес, а в свободное время он писал обучающие компьютерные игры.

Жили они очень скромно, в небольшом доме с огородом и старым садом. Лаконичный интерьер из типовой мебели, минимум вещей, но самые современные солнечные батареи и быстрый интернет. За их спиной шептались, они могли бы жить во дворце, но зачем-то истратили огромную сумму на ремонт дома престарелых. После пристанища пожилых была крыша детского сада, бесплатные кружки программирования и рукоделия. Они договорились с муниципалитетом и за собственные средства обустроили парк.

Лера собрала небольшую артель, женщины осваивали новые техники изготовления этнических украшений, которые хорошо покупались в столице. Ее работницы получали хорошую зарплату даже во время кризиса.

Ее уважали и осуждали одновременно, не принимая, как при таких возможностях довольствоваться малым. Как-то раз журналистка местного издания попросила у Леры интервью, та согласилась. Когда журналистка попала в дом, она не могла скрыть удивления. Рассматривая лаконичный интерьер, дешевую мебель, посуду, скромную одежду хозяйки не выдержала:

— Не для записи, просто для себя, почему вы так скромно живете, ведь вы – самые обеспеченные люди нашего городка?

— Я могла бы ответить словами из Библии о верблюде и игольном ушке, но скажу иначе. У нас есть все, что необходимо и даже больше, экономия и минимализм – тренд будущего, ведь будущему не нужен забор от страхов, что и есть богатство. Умеренность дает возможность сохранить этот мир, а это главное!

31 октября отмечается Международный день экономии