5 мудростей: что скрывают личные письма Евгения Леонова

29 января 1994 года на спектакль «Поминальная молитва» в театре «Ленком» собрался, как обычно, полный зал. Как может быть иначе, ведь в спектакле – Евгений Леонов! И вдруг перед самым началом спектакля на сцену вышел сотрудник театра и сообщил, что… Евгений Павлович Леонов скончался. Наступила гнетущая тишина.

Евгений Леонов. Фото: kinopoisk.ru

Ни один человек не пошел сдавать билет.

Ни один человек не вышел из зала.

Так больше часа полный зал зрителей стоял со свечами в руках в память о любимом артисте, о близком человеке, который ушел так внезапно. Пожалуй, других свидетельств того, как любили Евгения Леонова, и не нужно. Он был своим, роднёй каждому, кто его знал – лично или с экрана.

На панихиде Евгения Павловича кто-то сказал: «Сиротеет театр», а кто-то добавил: «Сиротеет страна». И, кажется, каждый в этой большой стране знал, какой он – Леонов. И всякий раз удивлялся, когда Евгений Павлович вдруг поворачивался к свету какой-то новой, неожиданной гранью. Таких «открытий» Леонова было много – как с его ролью в «Белорусском вокзале», когда смешной, улыбчивый, добродушный человек с голосом Винни-Пуха вдруг… вдруг заплакал, и души зрителей буквально затопил трагизм его актерской игры. Даже, нет, не игры – жизни, которую он проживал там, на экране.

Таким же открытием стали письма Леонова сыну – книга, которая была издана в 1992 году незадолго перед смертью актера. В ней – мысли артиста, его наблюдения, выводы. В ней – такая мощная мудрость на грани с философией, что на первых же строчках замираешь от восторга и доли страха: осилишь ли столько мудрости сразу? В ней – память артиста о его жизни и актерской судьбе, осмысленная и обдуманная так, чтобы можно было рассказать о ней сыну, чтобы и ему, и таким же детям, подросткам, молодым людям как он, стало важным и запомнилось.

«Человеческая память не сундук со старьем, мы помним то, что не теряет для нас смысл, а стало быть, связано непосредственно с сегодняшним чувством» — пишет сам Евгений Павлович в предисловии к этой книге. И дарит сыну, а в его лице – читателю, слушателю, поклоннику, целые слитки жизненной правды и мудрости.

5 мудростей от Евгения Леонова

Об искусстве:

«Есть только одна цена в искусстве – беспощадность к себе» — написал он сыну, когда узнал, что Андрей решил поступать в театральный. Леонов пытался уберечь своего ребенка от такого выбора, признавая за собой вину в том, что сын не знал трудностей отца в этой профессии. Евгений Павлович относился к профессии с таким уважением и самоотдачей, что просто не щадил себя. Он не понимал, как может быть по-другому. «Искусство – риск, для народного артиста и для тебя, делающего первые шаги, искусство – риск. Если ты надеешься обойтись без синяков и шишек, оставь это дело, не начиная».

О смелости:

«Я, быть может, тоже не смелого десятка, но, когда надо было, чудеса храбрости показывал» — писал Евгений Павлович сыну, стараясь поддержать его боевой дух перед вступительными экзаменами в театральное училище, и рассказывал о съемках в «Полосатом рейсе», о том страхе, которого натерпелся от «полосатых зверюг». О том, как к нему подошли режиссер с оператором и сказали: «Ты не волнуйся, мы придумали очень смешной эпизод. Посадим тебя в клетку, выпустим тигров и посмотрим, что будет». Леонову, конечно, смешным это не показалось: «Нет, я не согласен. У меня семья, маленький сын, я против».

И все-таки пришлось – согласие на съемки в этом фильме актер уже дал. Когда все смельчаки – режиссер, оператор – попрятались и выпустили тигров, животные не проявили к Леонову никакого интереса. «Они к нему принюхались» – пояснил дрессировщик. И предложил Леонову уколоть вилкой живого поросенка, чтобы животные начали реагировать. И когда тигры все-таки учуяли поросенка, началось страшное.

Кадр из фильма «Полосатый рейс». Фото: kinopoisk.ru

«Что творилось на палубе через минуту, когда тигры учуяли поросенка! – вспоминал Леонов в письме, –  Они его через прутья поцарапали, поросенок визжит, тигры от этого еще больше свирепеют. Я кричу, поросенка прижимаю. А поросенок от страха совсем обезумел, на меня стал кидаться. Тигры рычат, поросенок визжит, я кричу: «Дрессировщик, стреляй, не то всех сожрут вместе с палубой». Дрессировщик выстрелил, в воздух конечно, но тигрица Кальма от всего этого визга и грохота бросилась в море… Целый час ее спасали и спасли, конечно, – и добавлял: – А тебя пока тиграми никто не пугает, а только экзаменами вступительными… Так что смелее, смелее!».

О любви:

«Ты люби меня, как я люблю тебя, – писал он сыну, –  Ты знаешь, это какое богатство – любовь». И рассказывал о пьесе Вампилова «Старший сын», об одноименном фильме, в котором снимался, о том, что влюблен в своего героя Сарафанова и просто восхищен им. Много писал о бескорыстной отцовской любви. «Есть ли в твоей жизни человек, перед которым ты не боишься быть маленьким, глупым, безоружным, во всей наготе своего откровения? Этот человек и есть твоя защита».

Кадр из фильма «Старший сын». Фото: kinopoisk.ru

О самокритике:

К ней он относился легко и с юмором: «Мне всегда доставалось и от актерской братии, и от художников особенно – ничего не скажешь, подходящий случай для карикатуры. Нарисовал шар или колобок, посередине нос картошкой и брови лохматые – кто такой? – Леонов». И рассказывал о том, как однажды ему ленинградский художник Михаил Беломлинский подарил книжку Джона Толкина, которую иллюстрировал. Евгений Павлович смеялся с описания хоббита Бильбо и признавал, что герой очень похож на самого Леонова, даже цитировал сыну: «У хоббитов толстенькое брюшко, одеваются они ярко, преимущественно в зеленое и желтое, башмаков не носят, потому что на ногах у них от природы жесткие кожаные подошвы и густой теплый бурый мех, как и на голове, только на голове он курчавится. У хоббитов длинные темные пальцы на руках, добродушные лица, смеются они густым утробным смехом, особенно после обеда, а обедают они, как правило, дважды в день, если получится».

О Севере, о трудностях:

«Люди здесь меня покоряют спокойствием и уверенностью, должно быть, при такой температуре разложению не подвержены, – писал он с гастролей в Норильске. –  Мне они кажутся величественными. Вот загадка: человек боится трудностей, а может быть, их следует искать?». И много восхищается Севером, морозной погодой: «Знаешь, что такое 35 градусов мороза? Это удивительно! Плотно, сплошь, глубоко лежащий снег – белая земля и дома – розовые, светло-зеленые, желтые акварели».

Фото: kinopoisk.ru

Кажется, все это просто письма – житейские рассказы, размышления, но каждый найдет в этих письмах мудрости для себя. Их там много, намного больше, чем пять. Но, пожалуй, с этих пяти можно начать. Начать знакомиться с Евгением Леоновым заново, еще раз, будто проживая вместе с ним его еще одну жизнь, хотя для Леонова, пожалуй, и миллионов жизней недостаточно.