Прости меня, дочка

Меньше всего Лариса Сергеевна ожидала увидеть Анастасию, она не общалась с ней уже больше двадцати лет, с того дня, когда выставила приемную дочь за порог. Тогда ей казалось, что она избавилась от главного зла в своей жизни, от человека, разрушившего ее брак, разрушившего любовь. Лариса Сергеевна выставила наглую девчонку, как только ей исполнилось восемнадцать, и ни на минуту не жалела. И вот сейчас она опять появилась.

Фото: pixabay.com

— Ну заходи, — отступила хозяйка квартиры, но закрыв дверь, не хватало, чтобы соседи злорадствовали, смерила падчерицу недобрым взглядом,  — зачем явилась?

— Знаю, что тебе…вам нужна помощь. Позволите пройти?

— Раньше не стеснялась, — Лариса Сергеевна посторонилась, наблюдая, как Настя снимает туфли, ищет, куда повесить курточку. — Проходи на кухню, извиняться за бардак не буду.

— Не надо передо мной извиняться, — Настя села на краешек стула. — Мне позвонил Кирилл и…папа.

— Значит, и папа отметился? Молодцы мужики, ну а что, переложить проблему на кого-то другого, как это знакомо.

— Зачем вы так, Кирилл действительно не может приехать, бросить все. А папа, он был бы рад помочь, но он не знает, как примете эту помощь.

— Как приму? — нервно рассмеялась Лариса Сергеевна. — Ну да, после двадцати лет предательства. Видишь, как живу?

— Вижу. Что говорят врачи?

— Не дождетесь.

— Лариса Сергеевна, мама…

— Не смей меня так называть, никакая я тебе не мать!

— Хорошо, Лариса Сергеевна, я ведь не просто так пришла, знаю, что вам поставили серьезный диагноз, знаю, что нужна помощь. Вы можете отказаться, но лучше ее принять. Мы обсуждали с отцом и Кириллом, давайте, наймем сиделку, и вы не будете меня видеть.

Лариса Сергеевна не могла понять, почему она промолчала, ведь это был хороший вариант, почему она не отказалась от визитов падчерицы? А Настя, расценив молчание как приглашение, поднялась и стала молча мыть посуду и убирать квартиру. Хозяйка ушла в свою комнату, включила телевизор и, уставившись на экран невидящим взглядом, вспоминала вечер, когда отправила восемнадцатилетнюю девушку одну в ночь.

Лариса любила Олега еще со школы, ждала, когда перейдет в старшие классы и будет ходить на школьные дискотеки, а там, кто знает, может быть, Олег обратит на нее внимание, но парень лишь подсмеивался над соседкой по подъезду. Лариса страдала, когда Олег окончил школу и ушел в армию, когда, вернувшись, поступил в институт и стал возвращаться домой под утро. Но сильнее всего она страдала, когда узнала, что Олег женится. Видела во дворе молодую пару с заметно округлившимся животиком невесты Веры и закрывалась в своей комнате, чтобы остаться наедине со своим горем.

Вера умерла во время родов. Раннее вдовство Олега отвлекло от собственных страданий Ларису. Она часто приходила к соседям, нянчила маленькую Настю, чтобы хоть ненадолго освободить Марию Федоровну, мать Олега. Через год Олег, провожая девушку, вдруг обнял ту в коридоре и прошептал: «Выходи за меня замуж». Лариса сразу же прошептала: «Да».

Молодым отремонтировали квартиру, которая досталась Олегу от бабушки, и началась взрослая жизнь. Сначала все шло хорошо, Настя ходила в сад, Лариса оканчивала институт, Олег работал. В выходные бабушка забирала внучку, а иногда оставляла ее у себя на неделю. Ларисе быстро надоели обязанности матери, а, когда через год она узнала, что ждет ребенка, воспитание Насти стало обузой.

После рождения Кирилла все стало только хуже, Лариса разрывалась между новорожденным и «капризной девчонкой». И чем сильнее она повышала голос на падчерицу, тем холоднее становился Олег. Он словно не замечал сына, проводя вечера с Настей. Девочка пошла в первый класс и неожиданно быстро повзрослела – хорошо училась, занималась с младшим братишкой, помогала Ларисе по дому, но та словно не замечала. Супруги часто скандалили, Олег начал задерживаться, а потом и вовсе пропадать на несколько дней. Лариса сначала терпела, а потом не выдержала и устроила скандал. Она бросала вещи с балкона, кричала на Олега и даже замахнулась на Настю, которая встала между ней и отцом.

— Не смей, — грозно прошептал Олег, и Лариса стихла. Он отправил детей в комнату, а сам заварил чай, налил его в свою любимую чашку и совершенно спокойно заявил:

— Выбирай, либо ты переезжаешь к своим родителям, а дети остаются со мной, либо ты, наконец, становишься матерью и Кириллу, и Насте.

— Как это ты заберешь Кирилла?

— Очень просто. И детей заберу, и тебя выставлю, мне надоели бесконечные истерики.

— А мне надоели твои загулы.

— Хорошо, я услышал, больше никаких загулов, прекрасный отец крепкой семьи.

— Я попробую.

Они честно пробовали, выглядели счастливой семьей, но только внешне, стоило захлопнуться входной двери, как квартира превращалась в тюрьму. Шли годы, дети подрастали, Настя окончила школу и поступила в институт. В тот вечер Настя пришла домой очень поздно, отмечали с друзьями посвящение в студенты. Олег был в командировке. Лариса не ложилась, ждала падчерицу. Услышав, как повернулся ключ в замке, выскочила в коридор. Все, что дальше происходило,  помнит плохо, только со слов Олега, который примчался на следующий день. Лариса выставила девчонку на улицу глубокой ночью. Настя как-то добралась до бабушки, а уж та позвонила отцу.

Лариса Сергеевна прислушалась, в квартире все стихло. Она вышла на кухню, Настя стояла у окна.

— Я убрала тут, — сказала она, не поворачиваясь. — Я приду завтра, в холодильнике продукты.

— Настя, — вдруг заплакала Лариса. — Прости меня, дочка.

25 апреля — День дочери