Фото: pixabay.com
Анна злилась на себя, целый час стоит на остановке, а автобусов нет. И ведь знала, что из этой затеи ничего хорошего не выйдет, какой из нее брокер, всю жизнь проработала на кондитерской фабрике. Только уж больно время жестокое – ни фабрики, ни другой работы. Хорошо, хоть мужа приятель в столицу позвал, иначе совсем беда. Женщина зябко куталась в шарф, она устала, замерзла, но главное, ее пугало возвращение домой, к Федьке.
Ноябрьский ветер обрывал последние истрепанные лоскутки с деревьев. Уже подходя к подъезду, Анна вдруг подумала, что не узнает двор, каким же пустым и стылым он стал.
Федька был дома, как всегда за ноутбуком, даже не заметил, что пришла мать. Анна готовила ужин, прислушиваясь к звукам в комнате, но сын отгородился от мира наушниками, мира, в котором осталась она. Как ей теперь быть, как справляться с подростком без Бориса? С того времени, как их перевели на дистанционное обучение, мальчишка перестал учиться. Борис злился, просиживал с ним вечерами, именно его усилиями Федьку перевели в десятый класс. И вот снова кошмар, что пережили весной, снова задания, а она, Анна, не может ему помочь.
Она подошла к сыну и взглянула на монитор. «Скачать музыку», – прочла она из-за плеча. Кто бы сомневался, вот только музыкой то, что они слушают, не назовешь.
– Сынок, – привычно перешла к нравоучительному тону, – почему ты тратишь время на это?
Федор даже не шевельнулся. Анна потянулась к наушникам и вдруг услышала давно забытую мелодию. Соседи сверху каждый вечер разгоняли пандемические страхи громким концертом. Обычно Анна раздражалась, уходила в самую дальнюю комнату, но не сейчас. Музыка напомнила ей время, когда она носила Федьку под сердцем, радуясь и страшась одновременно.
Время, когда засыпала стоя над его кроваткой. Вспомнила теплую тяжесть его тельца, когда укачивала перед сном, он любил засыпать на руках. Анна коснулась плеча сына, Федька вздрогнул и стянул наушники. Женщина заметила, как он напрягся, но ладонь не стряхнул.
– Сынок, слышишь музыку, что соседи включили?
– Что? Музыку? Да, а что?
– Ты можешь мне ее найти, я название не помню.
– Ну ты даешь, попробую. А зачем она тебе?
– Под эту музыку я укачивала тебя, рассказывала сказки.
– Надо же, не помню.
– Конечно, ты был совсем маленький. Вот такой, – развела она руки. – А помнишь, как мы с папой на новый год подарили тебе целый пакет чипсов?
Федька улыбнулся, в глазах заблестели искорки.
– Еще бы, конфеты я с детства не люблю.
– А включи свою музыку, ну ту, что нравится тебе.
Федька растерялся, принялся щелкать мышкой и, наконец, решился.
Анна слушала, смотрела на сына и видела малыша, что прижимала к груди. Слушала рваные, нескладные фразы, по-детски ершистые, и по-детски же открытые. Она смотрела в распахнутые Федькины глаза, в которых застыл страх остаться непонятым.
– А мне нравится, сынок.
«По ветрам
Несёт меня вдаль туман
А я хочу жить без обмана…»
(MARKU «По ветрам»).
«Когда не хватает слов, начните говорить музыкой, ведь именно музыка – язык ваших чувств», – подумала Анна.
